ОРЕНБУРГСКАЯ МИТРОПОЛИЯ
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ

По стопам Пастыреначальника

Дореволюционные Оренбургские Епархиальные Ведомости изобилуют весьма интересными текстами, не потерявшими актуальность и в наши дни. Предлагаем нашим читателям (в особенности тем, кто рукоположен в священный сан) статью из выпуска № 19-20 от 17 мая 1912 г., в которой анонимный автор размышляет о нелегком служении православного пастыря, его скорбях и радостях, молитвенном и проповедническом делании. Поразмышляйте вместе с ним...

 Внимание пастыря должно следить за всеми нуждами пасомых. А нужды эти — двоякого рода: душевные и телесные. Нередко задается и на разные лады решается вопрос: что должен делать пастырь — накормить или научить? Одни хотят видеть в пастыре руководителя душ, другие находят, что он должен служить развитию в народе культурности, третьи, наконец, думают, что он не должен оставлять без внимания и заботы о хлебе телесном для пасомых. Но, думается, если пастырь во время, например, требоисправления видит ужасную, «непокрытую» бедность, то он не замедлит оказать бедняку необходимую помощь. В пастыре добром хочется видеть такого человека, который готов повторить со всею искренностью слова великого аввы: «я желал бы взять у больного тело, а ему дать свое» (Творения Исаака Сирина, слово 48). И если нужно говорить о необходимости для пастыря так или иначе направлять свою деятельность, пусть немощь его будет делом милости и телесной, и духовной; но одна забота должна быть постоянно у него в сердце — попечение о душах пасомых. Все, что служит душевной пользе пасомых, должно быть предметом особых стремлений пастыря. Если пастырь будет блюсти достояние Божие, то его настроение создаст наилучшие условия для объединения с пасомыми. Таким идеальным пастырем, добрым, ласковым, приветливым, согревающим своею любовью, был близкий нам по времени жизни своей преподобный Серафим Саровский, который «все концы земли нашей любовью объял» (11 икос из акафиста преп. Серафиму). Пастырю доброму следует крепко помнить наставление святого старца: «Радость моя, стяжи мирный дух, и тысяча душ спасется около тебя!» Мирный дух! О, как это трудно нам принять и понять! А между тем, как жадно рвется народ православный, простой и интеллигентный, к тихой обители земли русской, к таким мирным старцам, которыми, слава Богу, не совсем еще оскудела русская земля. Учись, пастырь, у таких людей: к ним приходят, им доверяют, и уходят, утешаясь. Подражай им, - необходимо, во имя Господа, принести хотя каплю радости скорбным, страждущим и бедным сынам твоим духовным.

Но многие пастыри, когда-то идеалистически настроенные служить народу, может быть скажут: «И мы в свое время, в начале своего пастырского пути, так говорили. И все эти мечты и мечты!.. Ничего не удалось нам сделать для пасомых своих, или удивительно мало, так что руки опускаются. На наши заботы пасомые ответили равнодушием. Нисколько не переменились они, а, может быть, стали и хуже. Вы хотите нести им свет и любовь, а они ответят вам тем, что заставят вашу душу дрожать и леденеть от холода». Что сказать на это? Нужно согласиться, что действительность часто бьет и пастыря и приводит его в отчаяние. Но есть и примеры ее успешности. Встречаются и в белом духовенстве, и, особенно, среди иноков, такие пастыри, за которыми послушно идут духовные дети, исполняя слово их увещания. Не мало еще есть скромных, не кричащих о своих успехах, а потому по большей части безвестных пастырей, которые помнят, что без благодатной помощи Божией они не могут ничего сделать. Пастырю и нужно заботиться о том, чтобы стяжать надежду на эту помощь. Ему следует не вне себя искать энергии, а стараться всеми силами войти внутрь себя, в душе своей возгревать огонь любви ко Христу. В том будет печальная ошибка пастыря, если энергии, силы для своей деятельности он станет искать не во Христе. Как искать силы у бессильных? На чем, в самом деле, нужно утверждаться пастырю — на камне ли веры в Господа Иисуса, или на зыбкой волнующейся стихии человеческого естества? Конечно, ему предлежит избирать только первое, но нередко и пастырю представляется возможность искушений — впасть в отчаяние от неуспеха своих стремлений и начинаний. Ему могут, как некогда Пастыреначальнику, воздать за добро злом, на любовь и готовность все сделать для пасомых — ему могут ответить неприязнью, скрытою и даже выражающеюся в действиях, направленных против него. Пастырь, например, приглашает пасомых своих чаще, неопустительно бывать в храме, но, оказывается, многочисленные житейские попечения закрывают пасомым путь в храм. Стремится пастырь, чтобы не превозносились одни его пасомые над другими. А ему, напротив, стараются некоторые пасомые доказать какие-то свои особые права. Начнет пастырь по долгу своему запрещать, обличать и умолять (2Тим. 4:2), и — буря поднимется против него. Его будут обвинять в фарисействе и в стремлении захватить в свои руки пасомых. И пастырь, если может, будет горько плакать.

Причина такого кризиса коренится в общем настроении пастыря, в основе его деятельности. Надо идти к пасомым, в них полагать жизнь свою — это правда, но работать нужно Господеви (Рим. 12:11). Идя на подвиг пастырства, нужно идти во имя Христово, твердо решиться творить свое дело, не так, чтобы людям угождать, а так, чтобы каждый поступок совершать пред очами Божиими. Если так представлять будет себе пастырь путь своей деятельности, для него ясным станет, что он не может рассчитывать на скорый и безусловный успех. Он будет наперед знать, что ему предстоят многие скорби и страдания. Разумеется, это представление о грядущих скорбях слабее того, что придется ему испытать; многие скорби пастырского пути заставят его тяжко пострадать, и — не только душой. Но зато велика будет и радость пастыря, если по милости Божией удается ему что-либо сделать, а приобретение для Господа хотя бы одного ободрит его. Но зато перенести ужасы жизненных скорбей, несчастий и бедствий истинному служителю Христову будет легче. И пусть вздымаются волны житейского моря, пусть они ударяют о камень; пастырь не будет бояться потопления, ибо ничто не поколеблет камня Иисусова (Творения святителя Иоанна Златоуста, III. 444).

Мало того, все испытания будут спасительны для пастыря: они углубят настроение и укрепят дух его. Пастырь знает утешение и радость за свою скорбную жизнь. Он, подобно Христу, страдал, - с Ним он и прославится (Рим. 6:8), лишь бы он пребыл верен в перенесении скорби даже до смерти (Апок. 2:10). И как не похож будет такой пастырь на то, что мы привыкли видеть! Во всей жизни своей он будет ходить пред Господом; Иисус будет всегда пред его взором, Иисус постоянно будет и на устах его и в сердце его.

Но как достигнуть того, чтобы пребывать в единении с Господом? Путь один — молитва. Молитва приближает пастыря к Богу, а чрез то привносит в его настроение самые ценные свойства: она одушевляет и умягчает, подкрепляет и утешает, очищает и успокаивает «бурю» в душе пастыря, она объединяет его с паствою. Господь подаст ему благодать молитвенного настроения, если он будет воспитывать заложенное в нем стремление к Богообщению, борясь с живущим в нем грехом. И молитва создаст пастырю великое утешение в скорбях: он пред Богом прольет печаль души своей. Ему он поведает и радость души своей. Так во всякую минуту своей жизни непрестанно (Кол. 4:2) пастырь будет молиться. Молитва сообщит его настроению сосредоточенность, его внешним отношениям, например, его разговорам, даст истинно христианское направление. Как соль, молитва предохранит пастыря от уклонения с правого пути творения Христовых заповедей.

Пастырь-молитвенник по самому положению своему. Он, совершая богослужение, «молится… за всю вселенную и умилостивляет Бога за грехи всех» (Творение святителя Иоанна Златоуста I, 472). Так, он не только представитель пред Богом за непосредственных его пасомых, но и молитвенник за вселенную. Богослужение церковное объединяет самым тесным образом пастыря с его словесным стадом. Ведь многочисленностью этого стада обуславливается часто невозможность вступления его в ближайшее общение со всеми пасомыми в отдельности. А между тем богослужение церковное дает ему внутреннейшее, сокровеннейшее единение с пасомыми. Поэтому истинный работник Господня винограда будет всеми силами прилежать об устроении службы церковной, истовой и благолепной. Смиренно-благоговейное служение отличает иерея Божия. Глубоко проникшее в душу чувство стояния пред Богом одухотворит служение пастыря и будет воспитывающим образом действовать на пасомых. Благодатно-утешительные молитвы, чудные песнопения Церкви — все это пастырь должен постараться сделать предметом особого внимания. Строго будет следить он и за внешней стороной богослужения. Все должно быть благообразно и по чину (1 Кор. 14:40). Стройность, порядок богослужения сосредоточат и внимание молящихся, и пастырь станет близко к ним, едиными устами и сердцем славя Бога. Наивысшая сила и подъем, теснейшее единение с Богом и чрез Него друг с другом достигается в Таинстве Евхаристии — средоточии всего богослужения. Здесь при посредстве пастыря все входят во Христа, а Христос в них. Это настроение общения со Христом должно отражаться и в проповеди. Проповедь — часть богослужения, и она меньше всего должна быть произведением ораторского искусства. Нет, она — выражение учения Христова, как оно переживается пастырем. Следовательно, высота и сила пастырских переживаний — значительная гарантия успеха проповеди. Пуста и бессодержательная будет проповедь, если пастырь не будет стремиться к стяжанию духа Христова. Пусть будет стройно построение «слова», пусть изящен будет стильно его, - если за этим не будет горение духа пастыря, его выступление на кафедре произведет впечатление неприятной пустоты. Пусть пастырь будет обладать колоссальной начитанностью, даже ученостью, - если не будет чувствоваться действительная высота жизни пастыря и его близость к Господу, проповедь не принесет никакой пользы. На каждом шагу мы бываем свидетелями, что блестящее современное слово не производит никакого доброго влияния на душу, и, наоборот, простая проповедь трогает и умиляет. Так необходимо проявляется Богопреданность настроения пастыря в разных сторонах его служения. И пусть пастырь, и предстоя престолу, и выходя к народу, будет одним и тем же — добрым служителем Христовым.

Не в храме только, но и вся жизнь пастыря во всех ее проявлениях должна быть постоянным служением Богу. Такова была жизнь великого пастыря нашей земли о. Иоанна Кронштадтского, который на всю Россию был велик своим неослабным подвигом молитвы и был всеобщим молитвенником.

Жизнь по Богу всякого доброго пастыря даст ему отраду предвкушения Царства Небесного. И сгорают медленно или быстро силы, слабеет пастырь… Что же? Внешний человек тлеет, но зато духовный обновляется (2 Кор. 4:16). Когда иссякают силы, тяжело тому, кто не надеется на Господа, но ничто не страшно для того, кто живет для Господа.

Умирал один пастырь… В прошлом — многострадальная и многотрудная жизнь, в настоящем — терзания ссылки, невыносимые для больного передвижения, изможденность слабого тела. Но величие духа, проникнутого Христовой силой, запечатлело в смыкавшихся устах умиравшего пастыря молитвенное: «слава Богу за все!»

 

подготовил иерей Леонид Кудрячов


Вернуться к списку.
Сообщите нам об ошибке: выделите фрагмент и нажмите ctrl+enter.
вверх